Пархоменко об эвакуации из ЛНР-ДНР

Недавняя "Суть событий" с Сергеем Пархоменко. Большой раздел передачи был посвящен внезапной эвакуации из ЛНР-ДНР. Также была важная часть о том, как хладнокровно и цинично взрослые калечат детей для всех этих фигурных катаний и спортивных гимнастик, и раздел о Комитете государственной благонадежности (КГБ) - за этой историей также нужно следить.

Цитата про эвакуацию.

 Если сейчас выяснится, что все угрозы и все ультиматумы закончились прижатыми к груди руками и словами «Нет, пожалуйста-пожалуйста, миленький, я ничего такого не хотел, я не собирался ничего такого устраивать! Нет-нет, я больше ничего такого не буду!» — вот то, что сейчас выдает Российский МИД и российское руководство и то, в сущности, что сейчас, по всей видимости, мы не слышим этих слов этих слов, но мы понимаем косвенно по отзывам людей, которые встречаются с Путиным, что то же самое происходит и на встречах с ним. Знаменитая фраза Макрона о том, что Путин ему 6 часов рассказывал про свои исторические обиды, — это ровно оно и есть.

Человек, которые собирается что-нибудь завоевывать, человек, у которого в кармане есть реальный инструмент для исполнения ультиматума, человек, который обирается угрожать окружающему миру, не рассказывает обычно 6 часов, как его девушки не любят, как его все обидели, обманули, как к нему никто не относится серьезно и какой он оказался несправедливо обиженный в результате этого всего. Это и есть последние переговоры Путина, как я понимаю, ровно так они выглядят. Он бесконечно жалуется на то, что с ним неправильно обошлись в результате того, что он организовал ультиматум. Хороший ультиматум на самом деле получился. С этим надо что-то срочно делать, потому что иначе так больше будет нельзя. Второй раз это не пройдет. В следующий раз ультиматум просто не станут слушать, поэтому нужно как-то демонстрировать, что «я тигренок, а не киска», как они любят рассказывать в своих и информационных включениях.

И вот мы сейчас это видим — видим попытку перевалить вину на противоположную сторону, попытку перепровоцировать провокацию. Вы говорили, что это мы на вас нападаем и эвакуировали ваше население? Нет, теперь на самом деле это вы на нас нападаете, и мы эвакуируем наше население. Сейчас попробуем говорить с вами вашим же языком. Вот, что мы слышим, вот что происходит в последние часы на наших глазах.

Проблема заключается в том, что этим людям реально не жалко человеческих жизней. Проблема в том, что самая бешеная, самая зверская акция, которая была предпринята американским руководством по ходу этой пропагандистской кампании — это перевоз американского посольства из Киева во Львов — вот это максимум, на что они отважились. А эти повезут реально детей, женщин и стариков в автобусах неизвестно, куда ночью, потому что не жалко. Потому что цель высока, значит, средства будут хороши любые.

А дальше — не знаю, куда дальше простирается их жестокость. Кончится это все везением автобусов или там что-то еще взорвется по дороге или что-нибудь во что-нибудь выстрелит. Они могут и это устроить. Они могут и стрельбу организовать, если надо, если оператор попросит, для картинки. Первый раз, что ли?

Цитата про КГБ.

Еще один сюжет, к которую я хотел бы вернуться, потому что он мне представляется очень важным. Вы помните, может быть, в предыдущих программах я говорил об этом знаменитом проекте президентского указа о традиционных ценностях. Последние дни раздались сообщения о том что вроде проект этот как-то заморожен, отодвинут, отправлен на доработку. И обычно сообщения об этом звучали так: «Проект министерства о традиционных ценностях направлен на доработку». Я хотел бы напомнить всем, что это, во-первых, не проект Министерства культуры, даже если под ним стоит подпись каких-то чиновников из Министерства культуры. Это проект совершенно другого масштаба. И смысл его заключается не в защите традиционных ценностей, а в создании нового ведомства, такого комитета национальной благонадежности, сокращенно КГБ. Я не знаю, как в действительности он стал бы называться, но я полагаю, что он мог называться именно так, потому что смысл его именно такой. Это громадное еще одно силовое ведомство, которое должно было организовать идеологическую цензуру во всех проявлениях какой-либо мысли российского общества. Это должно было касаться и образования, и искусства, и гражданских инициатив, и просвещения, чего угодно. Такое специальной надзорное ведомство, которое должно следить за соответствием государственной идеологии, всего, того, что происходит, так сказать, в непроизводственной сфере. Производить шарикоподшипники можно без надзора этого комитета, а вот учить людей уже нельзя.