Свадебное путешествие Лелика: пикантный спор
Перекусон
в лобби-баре прошел в деловой, но
дружественной обстановке. Макс
вполне удовлетворился четырьмя
клаб-сэндвичами и даже благосклонно
пообщался с официантом, сообщив, что
он "же не манж па сис жур, мон пети".
Официант от этой фразы слегка
офонарел, но профессионализм взял
свое, и он только молча поклонился.
Впрочем, чуть позже дружественность
обстановки была нарушена, и Лелику
пришлось все-таки затушить
небольшой скандал, когда Максу
принесли кофе. Дело в том, что к
чашке шел всего один пакетик с
сахаром, а Макс же хотел пить кофе с
четырьмя пакетиками, чтобы, как он
заявил, поддержать силы до ужина,
который должен был состояться черт
знает во сколько. Но официант, когда
Макс показал ему пакетик с сахаром и
оттопырил четыре пальца - мол, неси
shugar, буратино, - не разобрался в
проблеме и принес еще четыре кофе.
Вот тут-то скандал и возник, потому
что Лелику не сильно хотелось за все
это платить. Но делать было нечего -
не возвращать же кофе обратно, -
поэтому Лелик, разозлившись,
заставил Макса выпить все четыре
чашки...>
Смокинги для Лелика и Славика были подобраны очень быстро. С Максом, как и ожидалось, возникла большая проблема: он был очень худой, но высокий и с длинными ногами и руками. Поэтому маленькие размеры ему не подходили по длине. А большие размеры - по ширине. Так что портному пришлось взять большой смокинг и аккуратно его ушивать по Максовой фигуре. При этом Макса минут пятнадцать измеряли сантиметром вдоль и поперек, а Макс во время экзекуции извивался, как исполнительница стриптиза, и непрерывно жаловался Лелику, что от этой щекотки пять чашек кофе внутри него никак не могут успокоиться.
Еще в момент измерения Макса, глядя на то, как приятель извивается, Лелик предполагал, что ничего хорошего из такой примерки не выйдет. Так и оказалось - смокинг, на скорую руку ушитый портным, на Максе сидел так, что он был похож или на узника Бухенвальда, приодетого по случаю визита высокой комиссии, или на человека с рекламного плаката "Наркотики и алкоголь серьезно вредят здоровью".
- Мда, сурово, - сказал Лелик, задумчиво глядя на Макса, когда они втроем вышли из ателье и стали еще раз разглядывать свои отражения, пользуясь для этого зеркальной витриной. - Пожалуй, в синагогу тебя не пустят. А если и пустят, то раввин разрыдается и сорвет свадьбу к чертовой матери.
- На себя посмотри, - огрызнулся Макс, тщетно пытаясь укоротить один рукав и удлинить другой.
- Нечего было извиваться во время примерки, - назидательно сказал Славик, любуясь своим отражением в витрине. - Хорошо еще, что ты похож всего-навсего на узника царизма, выведенного на расстрел. А мог бы стать похожим на эпилептика, которому сшили удобный костюм для припадков.
- Главное в человеке - ум, - с чувством глубокой внутренней правды заявил Макс, поправляя бабочку и смахивая несуществующую пылинку с плеча.
- Совершенно верно, - сказал Лелик. - Поэтому в твоем случае лучше, чтобы хотя бы удачный костюм компенсировал его отсутствие. Но мы и этого не наблюдаем.
- Остроумие из тебя так и прет, - сказал Макс, который был в сытом состоянии, поэтому на подколки не реагировал. - Побереги его лучше для сегодняшнего вечера. Там будут девушки из приличных семей. Постарайся не облажаться.
- Уж как-нибудь постараюсь, - надменно сказал Лелик. - Ты за собой последи. С тобой даже неприличная девушка не рискнет заговорить.
- Дело мастера видней при подсчете трудодней, - безразличным голосом сказал Макс, улыбнувшись своему отражению.
Тут Лелик вдруг вспомнил, что Макс со всей своей неказистой внешностью нередко отбивал у него девушек на вечеринках, поэтому ощутил легкий приступ раздражения.
- Спорим, - сказал Лелик, - что я сегодня на ужине познакомлюсь с симпатичной девушкой? Только на деньги будем спорить.
- Познакомиться - не проблема, - веско сказал Макс. - Знакомиться ты можешь хоть до умопомрачения. Нужны какие-то доказательства того, что ты ей понравился. Представишь утром ее трусики - другое дело.
- Ну, Макс, это ты загнул, - возмутился Лелик. - Что за утилитарный подход? Мы же будем не на дискотеке, а на свадебном ужине. Там девушки из богатых еврейских семей. Они не будут с первым встречным в постель ложиться, уж извини. Это тебе не твои любимые синюхи из ПТУ.
- У тебя какие-то устаревшие понятия о еврейских девушках, - сказал Макс, которому явно доставляло удовольствие дразнить Лелика.
- Что ты понимаешь! - разгорячился Лелик. - Здесь Европа! Европа, парень, понял? Повторяю по буквам - Петр, Ольга, Шурик, Елена, Леонид, Василий, Жора, Ольга, Павел, Ульяна.
- Хорошо, - согласился Макс. - Я готов считать, что девушка тобою заинтересовалась, если она станцует с тобой не менее пяти танцев.
Лелик задумался.
- Трех танцев будет вполне достаточно, - заявил он через минуту.
Макс в свою очередь задумался.
- Согласимся на четырех, - предложил он.
Лелик кивнул.
- Значит так, - сказал Макс. - Если какая-нибудь еврейская девушка из богатой семьи сегодня на свадебном ужине с тобой станцует не менее четырех танцев...
- Можно не подряд, - поспешил уточнить Лелик.
- Хорошо, - сказал Макс, - можно не подряд, а в течение вечера, то... А что будет, если не станцует?
- Я тебе даю пятьдесят баксов, - предложил Лелик.
- Это жлобство, но я согласен, - ответил Макс. - А если станцует?
- Ты мне должен будешь выполнение одного желания, - сказал Лелик. - Денег с тебя требовать бессмысленно.
- Согласен, - ответил Макс, - но желание не должно иметь сексуальный или пищевой характер.
- Как все сложно, - заметил Славик, который продолжал смотреться в витрину, но внимательно слушал разговор.
- Договорились, - согласился Лелик. - Тем более, что еды за плохое поведение я тебя могу лишить без всякого спора.
- Теперь другая часть нашего соглашения, - сказал Макс, и глаза его задорно сверкнули. - Если я обращу на себя внимание какой-либо девушки на сегодняшнем вечере, причем не только обращу ее внимание, но и доставлю в наш номер ночью или утром ее трусики, то что я за это получу?
Лелик онемел. Наглость и безрассудство Макса просто поражали.
- Ну, - сказал он, - а что ты хочешь? Могу предложить сто баксов. И что, кстати, будет, если не доставишь трусики? Причем, конечно, ты понимаешь, что я с легкостью выясню - ты эти трусики купил в ближайшем бельевом магазине или завоевал в честном бою...
- Вот оскорблять не нужно, - поджал губы Макс. - Все будет честно. А если я не смогу за вечер соблазнить какую-нибудь из местных девушек, тогда... Тогда у тебя будет еще одно желание, которое может носить уже любой характер. Договорились? Да, конечно, ста баксов мне будет мало. Сто баксов и желание у меня.
Лелик задумался. Условия были непростые. Но он даже на один процент из ста не верил, что в нынешних условиях Максу хоть что-то светит.
- Хорошо, - согласился он. - Сто баксов и желание. Если проигрываешь - у меня неограниченное желание.
- Последнее уточнение, - сказал Макс. - Желания с обеих сторон действуют только на время поездки.
- Годится, - кивнул Лелик. - Забито. Славик будет свидетелем.
- Скрипач - свидетель, - подтвердил Макс.
- Ладно, спорщики, - сказал Славик, отходя от витрины. - Уже бежать пора. Половина второго. Нас ждут в синагоге.
- Вперед, к евреям! - патетично воскликнул Макс, и друзья быстрым шагом отправились в сторону "Хилтона", рядом с которым располагалась синагога.
